Когда свиньи летают-1

Когда свиньи летают: гибель Oink, рождение инакомыслия и краткая история самоубийства музыкальной индустрии
(часть 1)

Пытаться что-то изобретать, работая с крупной звукозаписывающей компанией, это все равно, что пытаться научить бабушку играть в Halo 3: совершенно бесполезный процесс, приносящий только разочарование.

Довольно долго я собирался написать некое обозрение музыкальной индустрии: пиратство, распространение, мораль, и подобные вещи. Думал об этом я много раз, но никогда не доводил свое дело до конца, так как этот вопрос достаточно широкий, запутанный; его трудно рассмотреть честно и при этом кратко. Я понимал, что в результате бы получился размытый, несосредоточенный комментарий; к тому же, мое мнение колебалось в одну и в другую сторону много раз за последние годы. Но, в понедельник, когда я узнал о том что oink.cd, самый известный музыкальный торрент-сайт в мире и мекка для всех меломанов, был закрыт Интерполом и разными антипиратскими группами, я понял что пора наконец-то организовать свои мысли по поводу этой существенной и скользкой проблемы. Точка зрения увлеченного любителя музыки и бывшего клиента звукозаписывающих компаний. Читаем!В течение последних восьми лет, я работал дизайнером на разные крупные звукозаписывающие компании ("крупные" - важное слово, так как крупные компании сильно отличаются от независимых лейблов - именно крупные компании имеют власть и именно они от имени всей отрасли борются с пиратством). В 1999 году я впервые познал изнутри принцип работы крупной звукозаписывающей компании. Я был студентом колледжа, и офис компании был для меня широкий, захватывающий. Десятки рабочих пчел гудели за столами возле телефонов и компьютеров. Афиши и стопки компакт-дисков валялись повсюду. У каждого был свой помощник, а у помощников были свои помощники, и было невозможно не задаваться вопросом "а что, черт возьми, они делают, все эти люди?". Я тусовался на звездных званых обедах за $1500, оплаченных лейблами. Счета за массовые застолья в барах регулярно записывались работниками лейблов на корпоративные кредитные карты. Я привык к людям, для которых обычным делом было списать как можно больше расходов на компанию. Я встречал "больших шишек" лейблов – подозрительных, среднего возраста, носящих спортивную куртку, нюхающих кокаин и походящих на мультяшных персонажей. Вы бы подумали, что они вымышленные, и не могут существовать за пределами вымышленной группы Spinal Tap, играющей в стиле тяжелого рока. Все это было странно и возбуждающе, но одна вещь всегда вызывала во мне резонанс - беззаботно разбазаривались деньги. Будь это чрезмерный производственный бюджет или "деловые обеды", не имеющие никакого отношения к делу, - моя первая реакция на все это была типа "так вот почему компакт-диски стоят 18 долларов...". В общем, индустрия избытка. Но это было именно тем, что вы ожидали от музыкального бизнеса, не так ли? Это - место где делают рок-звезд. Именно там - длинные лимузины с горячими банями сзади, частные самолеты и кокаиновые вечеринки. В восьмидесятые годы, когда процветали короли поп и hair metal, вас приучали к мысли, что это действительно так: звукозаписывающие компании разбрасываются деньгами направо и налево - у них денег просто куры не клюют. Хорошо, вот теперь вы знаете, что обычно в этом случае говорят: чем их больше...

Внутри RIAA. "Давайте поразмыслим мозгами, как бы нам просто поубивать подростков, которые скачивают музыку!"

В те дни, "пиратство" даже не было словом в мире музыки. Я обменивался mp3-файлами с друзьями по локальной сети колледжа, но эти файлы были низкого качества и рассеяны по сети. Это было в диковинку - как цифровой аналог копирования кассет - вряд ли это могло заменить компакт-диски. Компакт-диски звучали хорошо, и вы могли принести их в своем DiscMan, а ваша коллекция цифровой музыки была не лучше коллекций компакт-дисков друзей. Никто из нас тогда не думал, что за цифровыми файлами стояло большое будущее. Но, как потом выяснилось, многим студентам по всему миру пришла в голову одна и та же идея – обмениваться mp3-файлами по локальной сети – и кто-то, вдохновленный этой идеей, создал Napster. Теперь все локальные сети всех колледжей были объединены в одну большую сеть, в которой можно было найти море интересного материала. Она была проще и эффективнее музыкальных магазинов, она держалась на любителях музыки, и, конечно, она была бесплатной. Теперь не надо было платить 15 или 18 баксов и надеяться на то, что музыка на купленном диске будет хорошей. Теперь можно было скачать некоторые дорожки из Интернета, и ознакомиться с материалом перед покупкой. В то время люди продолжали покупать понравившиеся диски - например, я тогда не мог понять, зачем хранить всю музыку на компьютере? Мне это не было нужно. Но все большему числу людей музыка на компьютере начинала нравиться. Для большинства студентов, Napster был подарком от бога, так как можно с большой уверенностью сказать: студенты любят музыку и студенты крайне бедны. Обмен файлами уверенно рос в масштабах, в конце концов, он стал настолько массовым, что звукозаписывающие компании проснулись и поняли, что произошло что-то важное для них. В тот момент, они могли расценить новое явление либо как угрозу, либо как новую возможность. Они, без колебания, расценили это как угрозу. Обмен файлами был для компаний угрозой, так как кто-то придумал намного лучший и бесплатный метод распространения их продукции. Справедливости ради, попробуйте представить себе, какая это была для них путаница: было ли когда-нибудь возможно то, чтобы продукция какой-либо отрасли вдруг научилась размножаться и распространяться сама по себе, без затрат?

Достаточно долго – дольше, чем большинство технически опытных меломанов - я сопротивлялся идее воровать музыку. Конечно, я качал mp3-файлы, я качал много материала, но я продолжал покупать понравившиеся диски. Я знал много музыкантов, обычно понимающих индустрию, которых изумило то, что с ней стало происходить. Люди качали их музыку, пожирая все, как свиньи из корыта, и - самое худшее, они считали вправе этим заниматься. Казалось, это было правильно, потому что существовала технология, которая делала это возможным. Но это не было правильно, давайте вдумаемся – независимо от того, как вы оправдывали это поведение, это было воровство, и наличие технологии для взлома противоугонных устройств автомобилей не делало это деяние допустимым. Артисты потеряли контроль над распространением: они не могли представлять свои альбомы как хотели, в упаковке с красивыми обложками и вкладышами. Они не могли выпустить альбомы так, как хотели, потому что музыкальные пираты размещали их в сети намного раньше официального дня выхода. Контроль был вырван из рук всех, кто его раньше имел. Это было пугающее время на незнакомой территории, там, где поклонники стали врагами музыкантов и поддерживаемых ими компаний. За этим последовала смехотворная гипербола от групп типа Металлики (мгновенно ставшей дурным примером плаксивых богатеньких рок-звезд), и начало проблемы с имиджем, которую индустрия обрела из-за своего подхода к проблеме пиратства. Тем не менее, я понимал, откуда ноги растут. Большинство музыкантов не были богатыми, как Металлика, и продажи альбомов им были просто необходимы, для собственного дохода и для поддержки лейблов. И все-таки, это было их искусство, и они его создавали – так почему же они не имели права контролировать распространение? И все из-за того, что какие-то прыщавые подростки Интернета научились обманывать систему? Ах эти избалованные дети Интернета, неужели они не понимают что альбомы требуют денег на создание, производство и продвижение на рынке? Откуда возьмется новая музыка, если за нее никто не платит?

Поверх всего этого, я не мог привыкнуть к мысли невидимой фонотеки на моем компьютере. Где вкладыши? Где моя коллекция? Я хочу буклет, упаковку… Я хочу видеть полки и полки альбомов, которые я годами коллекционировал, я хочу удивить ими своих друзей… Я хочу листать страницы, держать в руке диск... Так как я был ребенком, который пришел в мир музыки после винила, у меня были только компакт-диски, и они для меня были ценны. Все это изменилось. За последние несколько лет, агрессивный толчок технологии и высокомерный ответ от индустрии звукозаписи быстро убили во мне все благородные намерения цепляться за старую систему, и столкнули меня в инакомыслие. Теперь я полностью погружен в цифровую музыку, практически не покупаю дисков, и выступаю против подхода крупных звукозаписывающих компаний и RIAA. И я считаю, что музыкальной индустрии будет полезно понять почему: я – один из миллионов, и с годами нас будет на миллионы больше. А между тем, сценарий мог быть совершенно другим.

Шли годы, цифровой файл стал для многих людей самым удобным, эффективным и привлекательным способом слушать музыку, и это решительно изменило правила и культурное восприятие музыки. Мы живем в поколении iPod – там, где коллекция неуклюжих дисков кажется чем-то архаичным, и там, где уникальность вашей фонотеки ограничена только эклектичностью вашего вкуса. Тут считается правилом хорошего тона послать другу понравившийся альбом. iPod-ы стали ассоциироваться с музыкой, и неважно, нравится ли оно этому парню [исполнительный директор Universal назвал всех пользователей iPod ворами]. Если я хочу заполнить мой новый 160-гигабайтный iPod законными способами, мне это обойдется примерно в 32 тысячи 226 долларов. Где тут здравый смысл? Именно тут – горькая правда, которую индустрия желает не замечать, в то время как она безуспешно пытаются найти способы заставить людей платить за музыку в культуре, которая уже одобрила саму идею музыки как чего-то, что надо коллекционировать в больших количествах и чем надо обмениваться с друзьями. Уже – здесь это ключевое слово, так как все могло быть по-другому, и именно это моя основная причина отсутствия симпатии к умирающей звукозаписывающей индустрии: у них была возможность двигаться вперед, развиваться с помощью технологии и удовлетворять изменяющиеся потребности потребителей – а они решили этого не делать. Вместо этого, они поддались панике – они показали себя как динозавры, жаждущие власти, и стали мазать грязью своим собственных клиентов, меломанов, людей, которые им приносили огромные доходы десятилетиями. Они воспользовались несправедливыми звукозаписывающими контрактами, позволяющими им получить все права на всю музыку, и начали нападать на детей, бабушек, матерей-одиночек и даже на покойников, не говоря о других простых людях, которые просто скачали несколько песен и оставили их в папке для обмена (shared folder) – то, что стало культурной нормой для поколения iPod. Объединившись в то, что все чаще называют преступным картелем, и используя RIAA как боевых псов, звукозаписывающие компании потратили миллиарды долларов, чтобы запугать людей и заставить их прекратить качать. А это – просто не работает. Пиратствующее сообщество перехитрило их в очередной раз и продолжает изобретать новые способы, намного лучшие, чем устаревшие способы распространения от звукозаписывающих компаний. Продажи компакт-дисков продолжают падать, в то время как обмен файлами в сети растет как снежный ком. Почему? Да потому, что бесплатно доступная музыка в больших количествах теперь новая культурная норма, а индустрия не предоставила потребителям никакой честной альтернативы. Они не поддержали новейшие технологии, когда те были в стадии зачатия, они не подумали «а как мы можем заработать на этом, чтобы оставаться на плаву и удовлетворить потребности наших клиентов». Они не сгруппировались и не создали месячные тарифы для скачивания всей музыки. Они не снизили цены на компакт-диски (они и так стоили слишком дорого с самого начала, ну а в девяностых годах цены на диски еще и выросли), и не стали предлагать недорогие легальные загрузки mp3-файлов без защиты. Их выход на цифровой рынок был запоздалым – прецедент бесплатной, качественной музыки без защиты от копирования уже был.

"Когда вы платите за MP3, вы пляшете под дудку Акул Бизнеса". Памятка от Gnutella, Freenet и компьютерных фанатов всего мира. (обновленный плакат об mp3 и коммунизме от Modern Humorist)

Есть много причин, из-за которых компании оказались в пролете. Во-первых, сообразительностью они не отличаются. Они хорошо умеют только одно: продавать записи в традиционной розничной среде. Мой личный опыт подтверждает то, что крупные звукозаписывающие компании в цифровом мире – полные невежды. Их идеи стары как мир, в их методах нет здравого смысла, каждому их решению препятствуют лабиринты бюрократии, ограничения копирайта и корпоративные интересы. Пытаться что-то изобретать, работая с крупной звукозаписывающей компанией, это все равно, что пытаться научить бабушку играть в Halo 3: совершенно бесполезный процесс, приносящий только разочарование. Самый простой пример: сколько времени и нервов было потрачено, чтобы убедить фирму продавать mp3 без защиты от копирования. Вы просто пытаетесь разъяснить новую технологию парню, который сколотил свое состояние во времена hair metal. Вы пытаетесь объяснить ему то, что когда человек покупает компакт-диск, у него нет защиты от копирования. Человек может перекодировать диск в mp3-файлы и отправить их своим друзьям. Так зачем же тогда оскорблять покупателя, продавая ему за ту же цену файл с защитой от копирования? Это не имеет никакого смысла! Это только вызывает разочарование у людей, и склоняет их к пиратству! Ну что ты будешь делать! Они не понимают: «это mp3, его надо защитить, иначе его люди скопируют». Но они уже копируют диски, которые ты продаешь!!! Бюрократия, и корпоративная лапша на уши. Если бы музыкой не владели такие вот люди, этот вопрос был бы уже давно решен, и мы бы уже наслаждались подлинным будущим музыки. Как в любой другой отрасли, люди предыдущего поколения не могут быть новаторами. Этим займется новое поколение. Хороший пример – газеты. Раньше люди узнавали новости из газет. Это был способ распространения информации, и компании, стоящие за газетами, контролировали его. Вы платили за газету – вы получали новости. А потом появился Интернет, и новое поколение новаторов создало сайты. Теперь каждый мог распространять информацию, ее могли распространять быстро, эффективно, и бесплатно. Конечно, это повредило газетной отрасли, но тут они ничего не могли сделать, так как они не владели самой информацией, а только каналом распространения. Их единственный выбор: изобретать и конкурировать в новых рыночных условиях. И знаете что? Я могу получать самые свежие новости бесплатно, из тысяч источников, и в то же время – New York Times продолжает существовать. Свободный рыночный капитализм в его лучшем виде. Этот пример, хотя и не идеален, хорошо показывает, как Интернет трансформирует все формы традиционных средств массовой информации. Это произошло с газетами, это происходит с музыкой, а на очереди – телевидение и мобильная связь. Во всех случаях, технология требует, чтобы перемены пришли, тут только стоит вопрос о том, кто этим воспользуется, а кто – нет. В отличие от газет, звукозаписывающие компании владеют как распространением так и распространяемым продуктом. То есть, вы просто так не можете запустить свой сайт и раздавать музыку, которой они владеют. То есть, речь тут идет о распространении. Многие из тех, кто за пиратство, утверждают, что музыка может быть бесплатной, так как люди всегда будут любить музыку, они будут покупать билеты на концерты, сувениры, рынок сместится и музыканты выживут. Возможно, для некоторых музыкантов это привлекательный вариант, но он не приносит никакой пользы лейблам, которые не зарабатывают на концертах и сувенирах. Они контролируют два аспекта – распространение и владение собственностью – и именно эти аспекты под угрозой пиратства. Оставшиеся на рынке компании являются частью гигантских медиакорпораций во владении головных компаний, а для них музыканты и их альбомы – всего лишь числа на бумаге. Именно поэтому звукозаписывающие компании пихают одноразовое попсовое дерьмо в вашу глотку вместо того, чтобы развивать карьеру талантливых музыкантов. Звукозаписывающие компании несут ответственность перед директорами и акционерами, а этим людям по барабану что у какой-то группы есть возможность добиться успеха, если их поддержать в течение следующего десятилетия. Они видят, что самые свежие музыкальные экскременты Гвен Стефани продаются в миллионах экземпляров, потому что родители двенадцатилетних девочек продолжают покупать музыку своим детям. Поэтому, головная компания требует еще больше попсового дерьма, хотя его забудут уже через месяц. Единственная вещь, которая имеет значение для этих корпораций – это прибыль, и только прибыль. Музыка сейчас не рассматривается как форма искусства, - теперь это чистый «продукт» (в ранние годы музыкальной индустрии, когда звукозаписывающие фирмы были основаны меломанами, отношение к музыке было другое). Так как многие корпорации владеют и заводами по тиражированию дисков, они делают деньги на всех стадиях процесса и в то же время теряют деньги даже на легальных mp3 файлах.

RIAA говорит Стиву Джобсу: "Ваши легальные загрузки музыкальных файлов вредят нашим продажам альбомов" (mredkj.com)

Наверху всего этого – манипулированная, устарелая, и несправедливая структура современных законов интеллектуальной собственности; все они требуют массивной реформы в связи с цифровой эпохой. Эти законы позволяют звукозаписывающие компании держать крепкой хваткой авторские права на музыку, и позволяют RIAA засудить любую бабушку за обмен файлами, оставив ее без штанов. Так как лейблы принадлежат гигантским корпорациям с большим количеством денег, власти, и политического влияния, RIAA в состоянии лоббировать политиков и правительства и манипулировать законами об авторском праве для своей выгоды. Результат – нелепо непропорциональные штрафы, а некоторые законы делают обмен файлами более тяжким преступлением, чем вооруженное ограбление. Это – еще один пример, когда частные, корпоративные интересы используют политическое влияние чтобы развернуть законы в направлении, которое противоположно меняющимся ценностям людей. Или, словами из очень умной оценки происходящего исполнительным директором одной из звукозаписывающих компаний, «это явный пример многонационального конгломерата, который использует свой политический мускул для неудобства всех, кроме них самих». Закулисные политические интриги и тактика запугивания – единственное, что остается делать RIAA и остальным антипиратским группам, потому что количество людей, скачивающих музыку незаконно, теперь исчисляется сотнями миллионов, и они не могут засудить каждого. В данный момент, они только пытаются удержать то, что осталось от плотины, перед тем как она прорвет. Их последняя жертва – популярный музыкальный торрент-трекер Oink. Если вы не знакомы с сайтом Oink, я коротко расскажу вам о нем. Oink был бесплатный закрытый сайт, регистрация была только по приглашениям от других участников. Участники имели доступ к мощной базе музыки и пополняли ее. Вообразите себе любой альбом – и получите его одним щелчком мыши. Крайне строгие стандарты обеспечивали высокое качество всего материала: 192 kpbs MP3 – это только минимум; поощрялись MP3 с более высоким качеством, а также форматы без потерь типа FLAC. Приветствовались логии процесса копирования диска, чтобы все могли убедиться, что копия не содержит ошибок. Транскодинг – файлы, перекодированные из одного формата в другой – был строго запрещен. Вам всегда гарантировали более высокое качество музыки, чем в iTunes или любом другом легитимном музыкальном онлайн магазине. Строгие правила рейтинга загрузки/отдачи поддерживали каждую раздачу в рабочем состоянии, что давало самые высокие скорости в Интернете. Альбом размером 100 мегабайт скачивался за считанные секунды, даже на посредственном широкополосном соединении. Oink был известен тем, что там раньше всего появлялись альбомы до их официального выхода – часто месяцами ранее, чем они появлялись в магазинах. В то же время, у них был обширный каталог старой музыки – и все это держалось на энтузиазме меломанов, гордившихся тем, что они раздавали редкую музыку из своих коллекций по просьбе других участников. Если вы не можете найти какой-то альбом на Oink – попросите, и вам его дадут. Даже если вы просите что-то очень редкое, широкая сеть сотен тысяч меломанов всегда была готова помочь и вам не приходилось долго ждать. В этом смысле, Oink был не только раем для любителей музыки. Он, безусловно, являлся самой полной и наиболее эффективной моделью распределения музыки, которую знало человечество. Я не преувеличиваю. Он был как самый крупный музыкальный магазин в мире, славился превосходным выбором и отлаженным механизмом, где роль склада, поставщиков и распространителей играли его клиенты. Если бы музыкальная индустрия сумела найти способ извлечь выгоду из мощи, преданности и новаторства почитателей музыки так, как это сделал Oink, она бы сейчас процветала, а не увядала. Если бы законы об интеллектуальной собственности не делали Oink незаконным, его создатель был бы следующим Стивом Джобсом. Он бы сделал большой прорыв в распространении музыки. Вместо этого, он объявлен преступником, и все только за то, что он нашел самый лучший способ удовлетворить потребительский спрос. Я бы с радостью платил каждый месяц большую сумму за легальный сервис подобный Oink – но такого сервиса не существовало, так как музыкальная индустрия никак не могла забыть о собственной алчности и корпоративной бюрократии и претворить такой сервис в жизнь.

А вот еще одна интересная тема: RIAA любит жаловаться на музыкальных пиратов, которые выкладывают альбомы до их поступления в магазины. Их называют злобными пиратами, твердо настроенными атаковать своих врагов – музыкальную индустрию. А знаете ли вы, откуда идут утечки? Конечно же из грёбаного источника – лейблов! На данный момент, большинство музыкальных групп знает, что как только их законченный альбом отправлен лейблу, появляется риск того, что альбом выложат в сети. В лейблах полно дешевой рабочей силы, а они тоже любят музыку и ждут с нетерпением нового альбома от любимой группы, чтобы поделиться им с друзьями. Если альбом не утекает из лейбла, то он непременно утечет, как только будет направлен на тиражирование. Какой-нибудь работник завода по тиражированию компакт-дисков с удовольствием стащит копию; таким образом, альбом появится в сети задолго до выхода. Почему? Да потому что люди любят музыку, и им не терпится послушать новый альбом любимой группы. Тут речь не о прибыли, и не о злом умысле. Так вот, индустрия, если бы ты могла лучше защитить свое имущество лучше, дерьмо бы не протекало – не надо тут обвинять поклонников, которые слетаются на утечку, обвиняй лучше людей, которые изначально тащат его с ваших заводов! Но, учитывая, что эту дыру трудно залатать, тут возникает вопрос: «почему компании не адаптируются к изменившемуся характеру распространения музыки и не начнут продавать новые альбомы в сети сразу, до утечек, а компакт-диск выпускать через два месяца?» Так вот, во-первых, лейблы до сих пор одержимы разного рода чартами, они одержимы с определением рыночной стоимости продукта по его продажам за первую неделю. Продажа альбомов в сети до продажи диска в магазинах, до того как они потратили месяцы на разработку успешной маркетинговую стратегии, испортит вышеупомянутую статистику (я тут не буду говорить, что нынче эта статистика гроша ломаного не стоит). К тому же, продажа альбомов в сети до их продажи в магазинах разозлит розничные торговые точки (которые тоже страдают от всего этого), а точки нынче имеют гораздо больше власти, чем следует. Например, если звукозаписывающая компания выпускает свой альбом в сеть, а в магазине Wal-Mart диск только появится через два месяца (его еще надо растиражировать), Wal-Mart рассердится. А вы наверняка спросите: а кому тут дело до Wal-Mart? Так вот, лейблам не безразличен Wal-Mart, потому что он является лидером по розничным продажам музыки. А это значит, что у торговых точек есть власть, и они могут заявить: «если вы продаете альбом Бритни Спирс в сети до того, как мы его можем продавать в магазинах, мы теряем деньги. Если вы это сделаете, мы не будем заказывать его поставки у вас вовсе, и вы потеряете МНОГО денег». Такого рода «базар» для звукозаписывающей индустрии является обычным делом, и это приводит к ожидаемому результату – страдают потребители и любители музыки. Вот почему Oink был так хорош: если убрать все правила и ограничения закона, все права на собственность и прибыли, то в результате получается сервис созданный поклонниками для поклонников. К тому же, этот сервис поддерживает и музыкантов – обмен файлами «является самым лучшим маркетинговым инструментом для музыкальной индустрии за всю ее историю». Один из лучших инструментов на Oink позволял пользователям отмечать похожих музыкантов и узнать, какие еще коллективы любят другие участники со схожими вкусами. С помощью этой системы, похожей на систему рекомендации Amazon, можно было часами открывать для себя новых и новых музыкантов; многие пользователи именно этим и занимались. Благодаря сайтам, подобным Oink, я стал слушать больше музыки, и мой кругозор стал шире. Я открыл для себя сотни новых исполнителей, о которых я бы никогда не узнал без этих сайтов. Я стал почитателем их музыки, и, хотя я не купил их дисков, я бы их не купил в любом случае, так как без сайтов я бы о них ничего не узнал. А теперь, потому что я их знаю, я могу ходить на их концерты, рассказывать о них друзьям, и давать друзьям послушать их записи, чтобы и они могли пойти на концерты, и рассказать об этом своим друзьям, и т.д. Oink был сетью меломанов, которые знакомились с музыкой и делились с ней. Да, технически это было незаконно, и предпосылки для ликвидации ресурса, я думаю, были. Но моя кровь кипит не из-за того, что они закрыли Oink, а из-за грёбаной пропаганды, которую они поместили на сайт. Если бы индустрия имела хоть какое-то сострадание, если бы они сказали что-то типа «мы понимаем что тут были меломаны, которые слушали как можно больше музыки, но нам надо охранять наше имущество, и мы усердно работаем над решением, которое удовлетворит изменяющиеся потребности меломанов»... Да уж, теперь слишком поздно это делать, но это бы обнадеживало. Вместо этого, они расписали это, как будто они замели колумбийский наркокартель или что-то подобное. Они описали это как хорошо организованную пиратскую сеть. Как будто участники Oink занимались распространением детского порно или другого дерьма. Их пресс-релиз говорит «Это не тот случай, когда друзья обмениваются музыкой в свое удовольствие». ЧЕГО?? Это ИМЕННО тот случай. Никто не зарабатывал деньги на этом сайте – не было ни рекламы, ни платы за регистрацию. Единственной валютой был рейтинг – количество информации отданной другим – и он был прекрасной возможностью превращения «бесплатности» в своеобразную процветающую мини-экономику. Антипиратские группы попытались оклеветать сайт, утверждая, что регистрация на сайте была платная. Это НЕПРАВДА, пожертвования были только добровольными и предназначались для хостинга и поддержки сайта. Даже если пожертвования перешли в прибыль для создателя сайта, то он, без сомнения, это заслужил: он создал нечто поистине замечательное. Итак, следующий вопрос такой: а что дальше?

(продолжение следует)

Автор demonbaby