На этот вопрос все почему-то отвечают одинаково. «У-у-у-у!»
Если все-таки поподробнее, то: расстрел Белого Дома, с пулевым посвистом, с ударами снарядов, с пожарищем, с озверелыми подонками в форме, забивавшими бегущих по подворотням, идеально смотрелся бы в качестве самого последнего и самого мерзкого – пусть даже и не «самого ужасного» – преступления проклятых коммунистов. Если угодно, образцово-показательного преступления «краснопузых», достойно венчающего антисоветскую мифологию.
О, что было бы! Многотонный ком пепла Клааса лег бы на весы истории, навеки задрав вверх жалкую гирьку с надписью «1/6-1945-спутник-Гагарин». Все попытки сказать хоть что-то хорошее о советской цивилизации разбивались бы о каменно-непреклонное: «в конце концов красная сволочь трусливо и подло расстреляла Парламент России и убила ни в чем не повинных людей, убила трусливо, подло и жестоко». Уста Честных Людей бесконечно кривились бы в гримасе бесконечной боли и бесконечного презрения: «они убивали студентов, девушек, стариков, которые пришли защищать свободу… они расстреляли Правду прямой наводкой… они сожгли Белый Дом, этот символ Нашей Надежды…» С рефреном – «страна, где случилось Такое, не имеет права на историческое существование». «Танки-идут-по-Праге» органично слипались бы в сознании с поджогом Рейхстага (который, конечно, тоже коммунисты подожгли, это же всем известно) и Зимним Дворцом. Извечная ненависть интеллигента к «подонкам в форме» нашла бы себе законченное выражение (о, я так и слышу – «вот за эти подворотни, где убивали мальчишек… этого – не забуду, не прощу, бей ментов, спасай Россию»). Ну а Черный Белый Дом навеки стал бы запредельно ясным символом поруганной демократии: «Черная Книга Коммунизма» выходила бы с его изображением на шмуцтитуле. И т.д.
И, конечно – «после этого с ними, с этой сволотой, больше нельзя ни о чем разговаривать: только через прицел, только прямой наводкой, не простим, не забудем»Отсюда
Комментариев нет:
Отправить комментарий